|
***
Где-то там, на краю сознания,
Расплываясь от слез непрошеных,
Буквы – бусинами незнания –
На клочочно-бумажном крошеве.
Не собрать, не связать их заново –
Разлетелись по свету перьями.
То ли болью сердец и ранами,
То ли искренностью – в безверие.
И цветут – горько-ярко-алые –
Капли крови на белом инее.
И твердят губы: «Если б знала я…» –
Ничего бы не изменила бы…
***
Это память болит, это просто болит память…
Это звезды тускнеют, нечаянно став ниже…
Это снег, что еще до сих пор – ранит…
Это Солнечный Луч, который тебя не слышит.
Это память болит – тонкой корочкою шрамов
Попытавшись укрыться от всех, кто еще дорог.
Это память болит. Не тревожь… не тревожь… рано.
Слишком рано – забыть. Хоть и невмоготу – помнить…
***
Зло или благо. Ненависть или любовь.
Белая птица, ты помнишь еще, как ломаются крылья?
Петлей на шее – удавка несказанных слов.
Белая птица… усталость. Безверье. Бессилье.
Алые капли на белом-пребелом снегу.
Пламя костра. Крест и гвозди. Ступень эшафота.
Казни… крылатым не место… «Не надо, я лгу!»
Поздно. Палач получил свою мзду – за работу.
«Полно… не надо…» Не веришь – хотя бы прости.
Просто прости. Ты поймешь. Ты, я знаю, сумеешь.
Серые крылья. По лезвию… сможешь… пройти…
Серое, серое… все, что ты мог…
…не жалеешь?..
***
Догорит закат на твоих руках.
Ты простишь меня – навсегда. За все.
Из чужой мечты прорастает страх.
Долгий снег в пути – сорок тысяч дён.
Ах, конечно, – дней. Снова о своем
Перестук колес. Скрип и хохот рельс.
То ли время нас взяло в свой полон?
То ли вышел срок, чтобы быть нам здесь?
И дорога – вновь – под ногами. Пыль.
На запястье – шрам. Было. Да. Давно.
Какой странный дым… ах, горит ковыль…
Улыбнешься. Мне? Поздно. Все – равно.
***
Соскользнуть по хрустальной спирали в забытое «завтра».
В непришедшие сны окунуться – и пить допьяна.
И чужие стихи… и осколки разбитого «надо»…
Тишина! Ты ведь слышишь мой зов, Тишина?
Черно-звездная пыль. Нити прошлого. Тени иллюзий.
Вертикальный зрачок. Капюшон и коронка на нем.
Это все декорации, слышите, слышите, люди?
Это все только облако, ткань, под которой живем!
Это только одежка... Словами истерзано горло.
Незнакомая вязь тусклых букв – как узор – на клинке.
Алый бисер – на снег… голос – напрочь, безвыходно сорван…
…я рисую чужую судьбу по ослабшей руке.
***
Нескошенных трав разноцветье и пряность.
–Неважно?
–Неважно. Уж сколько осталось.
–А годы?
–Минуты.
–Мгновенья?
–Не знаю.
Колючая, резкая, горькая, злая.
Осоки листок – словно лезвие бритвы.
–Забыла?
–Ну да.
–Ну, считай, что мы квиты.
–Я выла в ночи, каждый день – умирая.
–Я предупреждал, что ты ходишь по краю. Нельзя полюбить.
–Не любить невозможно.
Игрушка на час – ощущала всей кожей
Потом. Уже после.
–Сломал.
–Ты – играла.
–? …ты лгал мне. Ты лгал с первых слов, _до_ начала.
–Ты верила лжи.
–Не умею не верить.
–Ты, значит, сама выбираешь – потери.
–Ты знал, что так будет.
–И что?
–…да, конечно. Пустяк. Извини. Я бываю беспечной, что глупо. Особенно если ты рядом.
Усмешка. Издевка. Так надо. Так надо.
Забыла. Но сердце болит временами.
И плачет еще – строчками и словами…
***
Ты ведь знаешь – ангелы не плачут,
А теперь на крылья оглянись...(с) Фисташка
Плачут ли ангелы?
–Крылья бессильные…
Небо – холодное.
–Крылья-то – в инее…
Слезы – как градины.
Белые, горькие…
–Ангелы, ангелы!
Крылья-то – отняли!
–Людям не справиться.
Небо – холодное.
–Ангелы, ангелы…
Слезы – бесплотные…
***
И звезды сгорали, и падали в мокрое небо.
И пепел кружился, и Быль выгорала до «Небыль»,
И сонное Завтра вставало на стражу «Сегодня» –
Чтоб кто отражения снов невзначай бы не отнял…
И капли разбитых зеркал потекли между пальцев,
И там, в отражениях, так захотелось остаться,
Как будто весь мир в зазеркалье – до странности светел…
Там тень умерла. Почему же никто не заметил?!
А небо темнело – и звезд становилось все меньше.
И кутались кубки зеркальные в мантии трещин,
И мысли о вечном теряли и смысл, и опору,
И билось в висках неотступное: скоро… так скоро…
И стыли в руках негасимые перья жар-птицы,
И колкими льдинками смех застывал на ресницах,
И строчки – одно ремесло. Ни на грош – вдохновенья.
Так страшно быть тенью. Своею же собственной тенью…
***
Черные крылья безликого города.
Черные улицы. Холодно… холодно…
В пальцах – иголочки белого инея.
Что бы то ни было – выдержать. Сильная?
В перьях – по черному – белые крапины…
Любый мой, ясный мой, надо ли, надо ли?
Отзвуком в воздухе: надо, любимая.
Не оставляй меня. – Не отпусти меня.
После, потом… не сейчас: пока – сильная…
…а на окне – пыль да блесточки инея…
***
… на гари однажды вырастет молодая трава… (с) Ниаро
Я не слышу. Прости. Разучилась тебя слышать.
Да и, в общем, к чему – мы теперь навсегда порознь…
Не жалею ли? Брось… вышло так, как оно вышло.
А на гари – смотри – юной нежной травы поросль…
Я тебе не лгала, дорогой… – Лади нет больше.
Ее сердце в тот вечер навек перестало биться.
Странно – шрамы горят на белой, как снег, коже.
Мы с тобой – то ли само-, а то ли просто: вот так: убийцы…
***
Тише, тише, зоренька –
Звездочки поспорили:
Кто же ярче светится,
Кто милее месяцу...
Тише, тише, ясная –
Былями да сказками
В душу смотрит прошлое:
Злое да хорошее…
Тише, тише, нежная –
Ты моя по-прежнему,
Слез горючих капелька,
Солнечная крапинка…
Спи, родная девочка,
Сорванная веточка,
Листик прошлой осени
В инеевой проседи,
Спи…
***
Догорело, допылало – белым пламенем...
Что ж ты, время? На кого меня оставило?
По рукам течет беда водицей ржавою –
Ковыляла. Выла в голос. Души ранила.
Допылало, догорело – пепел по ветру.
На колени перед небом: боже, скоро ли?
По лицу – разводы соли: сушью плакала.
ПрожитОе – по ночам – снами-страхами.
Отгорело. Отпылало. Не тревожило б!
Как кирпичики – стеной – слова сложены...
***
Размазывая слезы по щекам,
Я забываю невозможность смерти –
Бумажный лист в надорванном конверте,
Что странствует весной по городам…
***
Ты не коснешься моих рук.
Ты не увидишь моих глаз.
Белые губы. –Прощай. –Но…
Алые крылья. –Прощай, князь.
Память и пепел – твоя суть.
Мне же – идти в тишину дней.
Что бы то ни было, ты – будь…
С – мне не важно, какой – ней.
Только меня не зови – вкрик.
Листья осыпались – всё в грязь…
Лодочкой на воду – тень, блик.
Сможешь – прости их.
Прощай, князь…
***
(ушедшим по своей воле)
Недо-любив... и недо-мечтав...
Горькая будничность: все недо-, недо-...
И – ни обязанностей, ни прав:
Был ли? Да полно, как будто не был...
И – ни заботы, ни суеты.
Больше ни боль, ни тоска не гложут...
Все еще... вроде бы.... нет, не ты.
И пережитое кажется ложью.
***
Снег на ладони – вода сквозь пальцы.
–Проснись же, соня! Не смей сдаваться!
–Я так устала…
Ресницам – иней.
Дыханью – холод.
–Я только имя,
Я только отзвук и контур тени,
Я эхо голоса привидений,
Меня – не вспомнить, оставив в прошлом,
И – не забыть…
Только медный грошик.
Пылинка солнца,
Дорожный камень…
–Проснись… мы в прошлом с тобой оставим
Бессонниц боль и твои потери.
Ты только вспомни,
Как это – верить…
***
Небо – такое большое и горькое.
Зори – такие чужие и странные.
Ночи – чужими молитвами сотканы.
Руки – холодные. Спрятаны, забраны…
***
Рвется память на лоскуты.
И, забыв обо всем, что будет,
Я расчерчиваю листы
Отголосками чьих-то судеб.
Я рисую обрывки фраз
И беззвездие душ и мыслей,
Приравняв «никогда» и нас
В этой, прожитой снова, жизни...
***
Боль оставляет следы: тишина и безверье.
Лед – то, что было водой, – режет душу, как масло.
Крик утихает с рассветом – и раненым зверем
В самую чащу, лечится травою… опасно?
***
Не отпускай, слышишь, только – пожалуйста – не отпускай!
Я за тобой по свету вечно идти буду...
Белыми крыльями вымету путь в край,
Где вот вчера, говорят, лишь на днях, завелось Чудо...
Не отпускай, слышишь, только, пожалуйста, не отпускай.
Белыми перьями перепишу Книгу Судеб мира.
Только не слушай, не надо, слышишь! – вороний грай,
Лучше пусть тает в воздухе звук моей глупой лиры.
Не отпускай, слышишь, только. пожалуйста. не отпускай...
Осень осыплется листьями, выплачет боль дождями.
Знаешь, когда-нибудь снова будет май.
Надо лишь, чтобы травы не стали шуметь НАД нами.
***
Ах, когда-нибудь догорят слова.
Не останется
Даже малости.
Что, скажи, мы будем делать с тобой тогда –
Не молчать же –
До самой старости?
…а в сыром подвале – хоть солнца луч.
В заколоченном сердце – хоть ставни стук.
Не воротишься вверх – камень мой с поднебесных круч.
Да туга тетива – не изладить самой мне лук…
«Расплеснуться в мирах, раскинуться, позабыть, где был.
Да пролиться на землю дождем хвойных игл да стрел.
Не воротишься в небо, мой ангел – не хватит крыл.
Я б, наверно, помог, если б мог да когда б умел…»
…а в дороге далекой – хотя бы вдох.
В тишине обезумевшей – пусть бы всхлип.
На бумагу на белую – всего пару бы самых коротких строк.
Только пусто в руках. Дар – он если и есть, то спит.
«Не зови никого. Никого, никогда, ни в чем.
Не воротишь былое, пойми – даже уголь бывает бел.
Что ж ты зябко-устало поводишь крылатым своим плечом?
Я б, наверно, помог – если б мог да когда б умел…»
***
Клубами – облако. Белое-белое.
Было – да отняли. В силах… – не сделали.
Брали без удержу – много ли, мало ли.
Зимнею стужею – дни запоздалые.
Помнилось. Верилось. Плакало... пело ли?
Гроздьями пенными – были. Не сделали.
Блажью и болью. Тоской и усталостью.
Были мы. Были мы. Экою малостью…
***
Никуда не хочу. Вспоминаю о прошлых зимах
И листаю чужой календарь, на столе забытый.
Ощущаю себя то дрянью, то колкой льдиной,
Но еще ухитряюсь верить в тепло открыток.
…разгрызая запястий каменную коросту,
Выпускаю на волю алый. Тускнеют краски.
И становится все до безумья, до крика – просто.
…забегай. Теперь можно ходить ко мне – без опаски.
Ничего не боюсь. Разве только что долгой жизни,
Словно тяжкой болезни. Найди от нее лекарство?
Почему-то опять на ладонях не тает иней.
Если что, просто знай: для людей уже не опасна…
***
Небо – клочьями.
Наземь – дождиком.
Что-то – кончилось.
Что-то – отняли.
Было–не было.
Пело–плакало.
Шрамы – венами.
Шрамы – знаками.
Память – облаком.
Злая, добрая.
По-ладошечкам:
Было. Отдали.
|
